Вечером позвонила невестка Вера из Пуховичского района:
– Перечитала, мама, письмо, которое вы написали после смерти Фёдора, и будто поговорила с вами. В то время не вы, а я должна была утешать…
– Не думай, донька, об этом. Ты сама мать и должна понимать, что дети, как пальцы на руке: какой ни режь – одинаково больно. А письмо сожги. Сходи лучше в церковь, помолись за Федьку. На Покров и я было собралась, да внуки приехали…
Взаимоотношения невестки и свекрови – тема, которая от сотворения мира, наверное, существует. Многие, выходя замуж, относятся к матери мужа настороженно, словно заранее дают себе установку: “Она чужая”. Многие вообще не думают об этом и просто по каким-то непонятным причинам ведут себя по отношению к свекрови отчуждённо. Как здесь не вспомнишь М. Задорнова: “раньше мать жениха называлась “свякровью”, т.е. святая кровь, а теперь “свекровь” – свёрнутая кровь. Вот этим всё и сказано”.
Но народная примета не всегда оказывается права. Семь невесток у Елизаветы Даниловны Курленко, и все её называют мамой. Почему?..
Почти два десятка лет назад написала она родовод своей семьи. Скупо, сжато. Не князьями да боярами были предки, бедными крестьянами. Отец её, Данило, в семье, где пять сыновей и две дочери, до Октябрьской революции и после неё еле сводил концы с концами. А когда в деревню пришла коллективизация, едва было не “раскулачили” семью. Помнит о наказе матери Елизавета Даниловна, что их род во все времена должен быть благодарен некому тогдашнему председателю сельсовета по кличке Лимочка. Заступился, и не сослали на Соловки. Но в разгар воинствующего атеизма всё-таки пострадал Даниил Моисеевич Бурак от народной власти: храмы рушили революционно настроенные массы, а он вздумал молиться да ещё держать дома при детях Евангелие от Луки. Получил три года тюрьмы и домой вернулся в 1932 году.
И на всю жизнь запомнилось десятилетней девочке, как в 1934 году ходили по деревням нищие с Украины. И песня их помнится тоскливая и страшная под гармонь:
…И будут болезни,
и голод, и муки,
И братская кровь
потечёт.
А они жили впроголодь, но не нищенствовали. Не баловала власть и особого внимания не оказывала. Когда же пришла на землю беда, встали на защиту Родины все пять сыновей Даниила Бурака: Иван, Алексей, Василий, Николай и Илья, которому исполнилось тогда 19 лет. Не по чьей-то воле воевали, не щадя жизни, а по приказу совести. И тогда поняла совсем ещё юная девушка, что самая высокая власть на свете – это власть совести. Потому, что без неё нет и человека. А как отец и мать, у которой все беды и невзгоды как-то тихо проходили сквозь сердце, конечно же, оставляя в нём разрушительный след, хотели, чтобы дети “выбились в люди”, хорошо учились!
Шестьдесят пять вёсен пролетело с той поры, а и сегодня вздрогнет сердце и свет прольётся в душу, когда вспомнит Елизавета Даниловна субботний вечер 21 июня 1941 года. В Поселичской школе вручали выпускникам аттестаты зрелости. Она в белом платье солнце-клёш, сшитом из ситцевой простыни местной портнихой, держала в руках первый свой документ – путёвку в новую неизвестную жизнь. И ей улыбались вчера ещё такие строгие учителя Р.Я. Головачёв, К.Я. Белова, М.Г. Мощицкий, В.Р. Кузьменко И, конечно же, был последний школьный вальс, и в первый раз в жизни не пришла она вовремя домой, встречала с одноклассниками рассвет. Тогда в одночасье общая судьба класса была разбита на полтора десятка девичьих и юношеских судеб, в которые июньский рассвет принёс одно большое горе, которое называлось “война”.
Долгие месяцы оккупации района – это сегодня, как кошмарный сон, который хочется забыть, но невозможно. Лишения ничто по сравнению с постоянным страхом: за девичью честь, быть угнанной в Германию, убитой. А скрываться в лесу, среди болот – это не в прятки играть. Потому и встречали в ноябре 1943-го с улыбками и слезами на глазах воинов-освободителей жители Поселич.
О поступлении в техникум или институт не могло быть и речи, зато реально – курсы бухгалтеров, которые Елизавета окончила блестяще и устроилась работать в сельпо.
А через два года пришли сваты. Нежданно-негаданно. Любовь? Да, нравился гармонист Николай Курленко, парень из Бабчина, который в милиции служил. Не одна девушка ромашку положила на гармонь его, а он влюбился в Лизу, однажды увидев. Только допустил парень оплошность по службе, поверив людям, которым нельзя было верить. И поплатился тем, что был сослан на Урал. Вернувшись в 1946 году, предложил руку и сердце молодому бухгалтеру сельпо.
Какие могут быть переборы женихов, когда сердце никем не занято? А отказывать сватам в то послевоенное время – в девках вековать.
Свёкор заявил:
– Мне, донька, свадьбу сыграть, как самокрутку выкурить.
– Да не нужно никакой свадьбы, – ответила невеста. – Лучше в первое время помогите обжиться…
Говорят, не зря прожил человек, если три дела совершил. Главное из них, конечно же, род продлить, вырастить сына. Получилось так, что не одно дерево родовое пустило корни на земле отцов, а семь – целый сад. Семеро сыновей родила Елизавета Даниловна мужу. Александр, Михаил, Николай, Василий, Фёдор. А когда родились двойняшки Игорь и Олег, соседка Евка сочувственно сказала:
– Какое же у тебя горе, Елизавета!..
– Что ты говоришь? – удивилась она. – Это же счастье – дети в доме, большая семья.
Разве думалось тогда, что придёт такое время, когда на целых три года государство будет матери отпуск по уходу за ребёнком предоставлять, оплачивать его? О том, что будут дети-сироты при живых родителях – и мысль придти не могла.
Подрастали дети, старшие младших смотрели, как муравьишки трудились на приусадебном участке, помогали по дому. А вечером дружная семья собиралась за большим столом. Особой атмосферой энергии добра был наполнен дом их и всем было хорошо от тепла его.
Сколько сыновья помнят, никогда не ругались родители. Может, времени не хватало – хозяйство было большое, да и причин для этого не находилось – жили душа в душу. Слегка поворчит жена, а муж промолчит или пошутит в ответ – и никакой ссоры.
Детей воспитывают не слова, а дух, атмосфера семьи. И это, пожалуй, в жизни самое большое достояние, которое имеет свойство передаваться из поколения в поколение. Где делать друг другу добро такая же естественная потребность, как дышать воздухом. Ни окрика, ни грубого слова! А дети всё видят и слышат. Все силы родителей были направлены на то, чтобы они росли здоровыми и, самое главное, старательно учились.
Младшим Игорю и Олегу по двенадцать лет исполнилось, когда умер отец. Одна мать отправляла сыновей служить в армию, одна по возвращению их всем свадьбы устроила. Да, говорят, Бог кого любит, тому и испытания готовит. Елизавете Даниловне – горе: умерли Фёдор, потом Олег. Удары, от которых не оправится мать никогда.
Но жизнь на земле не остановилась. Двенадцать внуков и семь правнуков продолжают род Курленко. В одну ночь ставши седою, чтобы не замкнуться в своём горе, решила быть среди людей. И после выхода на пенсию больше 10 лет работала Елизавета Даниловна библиотекарем в Поселичской средней школе. И сегодня, хотя давно разменяла девятый десяток, держит домашнее хозяйство: свиньи, куры; обрабатывает 45 соток приусадебного участка. Всё у неё есть: не с пустыми же руками детей, внуков, правнуков встречать? Хотя те и уговаривают её отдохнуть от дел хозяйских.
– Может, в этом и есть секрет долголетия, – отшучивается.
Может… А ещё в душевной чистоте, способности верить в добро, в умении быть благодарным каждому мгновению. Ведь счастливых минут у каждого человека больше, если он сумеет отыскать талисман счастья в своём сердце. Передаётся этот фамильный талисман по наследству, или в каждом он заложен уже с рождения? И всего только и нужно, чтобы ценить тот чудесный подарок, который называется жизнью. Как это делает жительница деревни Поселичи многодетная мать Елизавета Даниловна Курленко.
Владимир ДОЛГОЛЫЧЕНКО.
