Судья районного суда Михаил Иванович Гаращенко долго не соглашался на разговор. Ссылка на занятость (в месяц около 15 уголовных дел разобрать нужно, 40 гражданских и 100 административных) – весомый аргумент. Но всё же дело, наверное, во врождённой скромности. Сколько и помню, Михаил Иванович никогда не был гребцом, прикованным к галере. Интересный собеседник, понимающий юмор и тонкую шутку, а вовсе не сухой чиновник, интересующийся только статьями кодексов. Но, как говорится, искренность всегда порождает искренность…
– Михаил Иванович, думается, по долгу службы человеку, которому приходится влиять на судьбы людей, нужно иметь не только соответствующие знания, но и жизненный опыт?
– Безусловно. Я ведь начинал свой трудовой путь слесарем на авторемонтном заводе. Потом хорошую школу прошёл на комсомольской работе инструктором комсомольских организаций райкома ЛКСМБ. Была Минская высшая партийная школа. Три года работал инструктором Хойникского райкома партии.
– Можно было подниматься по партийной лестнице. Ведь тогда и мыслей ни у кого не было о развале Советского Союза, ликвидации руководящей и направляющей силы. Но Вы ушли на работу в правоохранительные органы.
– Дело в том, что стать юристом – это моя детская и юношеская мечта. Но обстоятельства сложились так, что всё не получалось. А когда представилась возможность перейти в отдел внутренних дел, не задумываясь, использовал её. Заочно окончил академию и получил второе, уже юридическое образование.
– И какими, на Ваш взгляд, качествами должен обладать юрист, в частности, судья?
– В первую очередь быть компетентным, чтобы как можно меньше допускать ошибок. Работа ведь связана с людьми, их судьбами. Честным и неподкупным – это само собой разумеется. Замаравшему честь мундира уже бесполезно его чистить. И, на мой взгляд, беспристрастным. Не место эмоциям там, где речь идёт о законности и правопорядке.
– Одно время Вы возглавляли районный отдел внутренних дел. В подчинении был большой коллектив. Какими принципами в отношениях с подчинёнными руководствовались?
– Мой принцип работы с подчинёнными был не кнут (одними взысканиями дисциплины и порядка не добьёшься) и не пряник, а стремление достучаться до души человека. Люди были разные, но основной костяк был крепкий, хотя встречались и непорядочные, и нарушители дисциплины. Считаю, что тогда подбор кадров был тщательный и не только в правоохранительных органах, случайные люди появлялись редко. Старался создать в коллективе такую атмосферу, чтобы сотрудники не очень чувствовали структурную иерархию. Кстати, в английском языке слово “власть” имеет два значения – “сила” и “авторитет”. Так вот, нельзя силой поднять авторитет. Авторитет добавляет силы, а вот сила вряд ли прибавит авторитета.
– Умеете ли Вы сказать “нет” там, где нужно идти на компромисс с собственной совестью?
– Старался всегда поступать в рамках Закона, если это касалось служебной деятельности. Иногда бывали житейские случаи, но они были не столь важные и существенные. Хотя, по большому счёту… Если скажу “да” всё равно не поверите.
– Что Вам импонирует в людях?
– В первую очередь порядочность. Когда человек держит своё слово, если дал обещание. Также уважительное отношение к людям. Бывает больно видеть хамство некоторых начальников к подчинённым.
– А все ли, на Ваш взгляд, люди интересные?
– Каждый человек сам по себе интересен. Я не говорю о деградированных личностях на почве алкоголизма. У них нет ни чести, ни достоинства, одна мысль: где взять, где достать. На то и дано сознание человеку, чтобы быть интересным, не зря же кто-то из классиков сказал, что человек – это целый мир. Все люди богаты, и каждый по-своему. Нужно только уметь их раскрыть. Кстати, так же, как нет и некрасивых женщин. Я в этом убеждён. Говоришь иногда с какой-нибудь из них – вроде ничего особенного, а скажешь тёплое слово, она улыбнётся – и видишь: королева.
– Какой Гаращенко Вам больше нравится: молодой или сегодняшний?
– Мне больше нравится этот: более мудрый и рассудительный. Тогда же был очень и очень горяч. Это неплохо, но и ошибок он делал немало. Жаль, что молодёжь не учится на ошибках людей, прошедших школу жизни, не прислушивается к их советам. Хотя, считаю, молодёжи нужно доверять. Она должна пойти дальше нас, старших, иначе цивилизация остановится в своём движении вперёд. А пойти дальше – это сделать то, чего не делали мы. Вот в этом новом, чего мы не делали, и ищем крамолу. Хотя, по большому счёту, в этом и есть движение вперёд. Пусть с синяками и шишками, но – вперёд.
– О каком времени Вы могли бы сказать, что оно Ваше: том, советском, или сегодняшнем?
– Мне дорого больше то время потому, что была уверенность и стабильность. Да, были сложности с жильём, но я был уверен, что создам семью, выращу детей и жильё получу. И дети из семьи любого достатка при желании и усердии могли получить высшее образование. Сейчас, конечно, я не бедствую, есть и крыша над головой, зарплата, устроены дети, но есть и ностальгия по той стране, которую потеряли.
– У Вас прекрасные сыновья. Вы с ними дружите?
– В семье ведь я демократ. И детей старался не наказывать. Хотя больше их воспитанием занималась жена, а я всё больше был занят работой. Но в редкое свободное время, в выходные, обязательно был с сыновьями: рыбалка, футбол и т.д. И они как-то больше мне доверяли свои тайны, советовались. Да и теперь у нас доверительные, дружеские отношения.
– Михаил Иванович, если бы начать жизнь сначала, как бы Вы её построили?
– Начать сначала – это нереально. Разве что в сослагательном наклонении. Если бы эта возможность появилась в молодости, то прожил точно также. Если бы в сегодняшнем возрасте пришлось начинать всё сначала, то по-другому. Но всё равно стал бы юристом. Мне кажется, что в моей жизни всё выстроилось так, как было необходимо.
Записал Владимир ДОЛГОЛЫЧЕНКО.
